А я повидался с братом

Да, перед самолётом я заехал в гости к моему младшему.

Знаете что? Это бесценно.

Сегодня у него достаточно тихое дежурство в больнице. Мы сидели в ординаторской, пили чай и до хрипоты рассказывали друг другу о жизни. О том, что происходит, и о том, о чём думается.

Я в очередной раз поразился тому, какой мудрый у меня брат. Какой стойкий. Все самураи и стойкие оловянные солдатики перед ним – пыль, не достойная упоминания. Мы с ним рассказали друг другу, что нас когда-нибудь вынесут с работы вперёд ногами, потому что мы иначе не можем. Ни он, ни я. Мы в очередной раз убедились, что мы самые обычные, типичные махровые интроверты, которые почему-то работают с людьми. И что мы не подписывались оказывать услуги. Подписывались совсем на другое. Он – лечить, а я – учить. Это не услуги. Это системообразующие действия.

И что здоровье и у него, и у меня хромает на обе ноги, мы тоже сегодня обсудили. И что не так далеко, как могло бы, до того момента, что кому-то из нас не придётся больше увидеть другого.

Я очень люблю своего братишку.

Берегите тех, кто есть ядерная плазма вашей жизни.

Пока есть, кого беречь.

И вот я еду на первой электричке в аэропорт – и мне снова до воя не хочется уезжать.

Как не хотелось уезжать из Краснодара.

Там ведь тоже ядерная плазма моей жизни. Мой сын.

Может быть, хоть кто-нибудь из мистиков не врал, и есть такая грань, такой мир, где мы всегда будем вместе.

Как в Великом Кристалле Командора Крапивина.

Кстати, понял, что аудиокниги слушать совсем не могу. Не мой голос. Не моя интонация. И даже самый лучший чтец – не то.

“Заставу на Якорном поле” мог бы испортить прослушиванием аудиокниги. Хватило ума закончить почти в начале.

А Алёшка по сотому разу читает “Град обречённый” Стругацких. Я тоже очень люблю эту книгу.